Ог сообщил нашему праотцу Аврааму, что его племянник Лот схвачен. Возможно, именно благодаря исполнению этой мицвы он и заслужил защиту Ашема".

Более того, Моше боялся, что сыны Израиля могут совершить грех во время войны против эморейцев, например, взять трофеи, и Ашем до тех пор не будет помогать еврейскому народу, пока лагерь не будет очищен от греха.

Ашем уверил Моше: "Не беспокойся! Я подчинил ангела, защищающего Ога, и отдал Ога в ваши руки. Вам следует поступить с ним так, как вы поступили с царем эморейцев Сихоном.

Я действительно наградил его долголетием за то, что он сообщил Аврааму о пленении Лота, однако причины, которые побудили его исполнить мицву, были греховными. Ог был поражен красотой Сары и хотел вовлечь Авраама в бой, надеясь, что Авраам погибнет, и он сможет завладеть его женой. Он будет наказан за свои греховные мысли тем, что попадет к вам в плен. Ты сам убьешь его".

Моше приказал евреям разбить на ночь лагерь у города Эдреи, в котором жил Ог, и подготовиться к битве на следующий день.

Рано утром он подошел к окружавшей город стене, и она показалась ему намного выше, чем накануне. На самом же деле на стене, свесив ноги вниз, сидел гигант Ог.

—  В чем дело? — недоумевал Моше. — Неужели они сумели надстроить стену за ночь?

—  Нет, Моше, — сказал ему Ашем. — Ты видишь самого Ога. И ты победишь его.

Он изготовился стереть с лица земли весь еврейский народ, даже без привлечения своего войска. Подняв огромную скалу — по сути дела, это была настоящая гора, — он воскликнул: "Эта скала покроет весь еврейский лагерь. Я опрокину ее на них и погублю всех евреев сразу".

Ашем разрушил планы Ога, повелев мириадам муравьев вползти на скалу и грызть ее до тех пор, пока она не стала подобна решету. Когда Ог попытался метнуть ее в евреев, она раскрошилась прямо в его руках, и осколки

302

упали ему на шею и плечи. Он попытался сбросить их, но они буквально приросли к его шее.

Тем временем Моше, чей рост был 10 локтей, схватил топор, длина которого составляла также 10 локтей, и, подпрыгнув на высоту в 10 локтей, достал до пятки Ога и ударил по ней топором.

Великан упал в направлении, противоположном лагерю (скала так и не причинила еврейскому народу никакого вреда), и умер.

Затем евреи убили сыновей Ога, разгромили вражескую армию и овладели территорией Башана.

Противостояние между Моше и Огом было духовного свойства.

Ог знал, что площадь лагеря евреев была три парсы и что сила им была дарована благодаря заслугам трех их праотцев. Однако он "поднял гору", утверждая, что заслуги Авраама (которого называют "горой") помогут ему, ибо он выполнил мицву и помог Аврааму.

Мидраш уточняет, что рост Моше составлял десять локтей, дабы подчеркнуть, что победа над Огом была ему дарована за построенный им Мишкан, который также был высотой в 10 локтей, и переданные им евреям скрижали с Десятью Речениями. Топор длиной в 10 локтей намекает на десять терминов, используемых в Писании для обозначения молитвы, и десять выражений тшувы — тех самых качеств, благодаря которым и была одержана победа над Огом.

И Сихон, и Ог были для Израиля более страшными врагами, нежели фараон и его армия. И победа над ними заслуживала отдельного гимна.

Однако поскольку евреи никогда не сочиняли песен по поводу гибели этих двух своих врагов, Давид включил описание этих событий в "Великий Алель" {Теилим 136:1, 18-22):

Возблагодарите Ашема за Его доброту, ибо милость Его вечна.

Он поразил Могучих царей, ибо милость Его вечна.

303

Сихона, царя эморейцев, ибо милость Его вечна.

И Ога, царя Башана, ибо милость Его вечна.

И отдал их земли в наследие, ибо милость Его

вечна.

В наследие Израилю, слуге Своему, ибо милость

Его вечна.

Следуя далее вдоль восточного берега реки Иордан, евреи достигли края земли Моава.

Когда моавитяне узнали о появлении народа, победившего могущественных царей Сихона и Ога и их армии, то их охватил ужас, и они призвали Билама проклясть евреев, о чем рассказывается в следующем разделе.

304

БАЛАК

Балака назначают царем Моава

Когда евреи подошли к границе Моава, местные жители пребывали в тревоге, ибо им уже было известно, что евреи погубили их союзников и могущественных защитников, гигантов Сихона и Ога.

Моавитяне понимали, что приход сынов Израиля не несет никакой угрозы их жизням (ибо знали, что Б-г запретил Моше вести войну против Моава), но все же смертельно боялись, что их страна будет разграблена. Страшились они и того, что сыны Израиля могут истребить всех соседей вокруг.

Кроме того, моавитяне испытывали к евреям давнюю ненависть.

В этой критической ситуации царем в Моаве стал Ба-лак. Балак был благородного происхождения, но не принадлежал к царскому роду. По рождению он был не мо-авитянином, а мидьянитом, а следовательно, в обычное время его назначение на этот пост было бы невозможным. Однако в данной ситуации это произошло благодаря его репутации сильного воина и искусного мага.

Перед тем как предпринять какие-либо действия, Балак решил выяснить, в чем состоит секрет феноменальных успехов евреев. Каким образом со времени Исхода они побеждали один народ за другим?

305

Балак отправил послание мудрецам мидьянитов.

"Вождь евреев, Моше, вырос среди вас, — говорилось в нем. — Можете ли вы открыть мне, в чем секрет его успеха?"

Полученный им ответ гласил: "Действительно, эту змею, Моше, мы вскормили на своей груди. Мидьянит пригласил его в свой дом, дал ему в жены дочь и снабдил деньгами. Покинув дом тестя, Моше погубил весь народ Египта.

Ты хочешь знать, в чем сила Моше и его последователей? В их устах. Когда они взывают к Б-гу, Он исполняет все их просьбы, обращенные к Нему.

Победи евреев их же оружием. Советуем тебе призвать Билама, который силой своей речи не уступает Моше".

Билам давно был широко известен как мудрый философ и профессиональный толкователь снов. Позднее он получил признание и как могущественный колдун. Цари со всех концов земли платили ему баснословные суммы, чтобы он произнес проклятия в адрес их врагов или благословил их на успех.

Балак и сам убедился в силе Билама несколько лет назад, когда последний предсказал, что он станет царем, и предсказание это сбылось. Поскольку царь Балак был самым искусным волшебником из всех жителей Моава, поголовно владевших даром чародейства, то он в большей степени, чем кто-либо другой, мог оценить способность Билама контролировать власть сил нечистоты.

Царь Балак сам обладал особой магической силой. В древние времена жили люди, которые, используя силы нечистоты, могли создавать птиц, открывающих тайны будущего. Используя специальные вещества (золото для головы птицы, серебро — для клюва, медь — для крыльев и т.д.), в определенные часы суток они соединяли части ее тела и в конце концов вставляли в клюв созданного ими существа язык живой птицы.

Они ставили искусственную птицу у окна, чтобы она была на солнце днем и при свете луны ночью, и через семь дней птица начинала издавать звенящие звуки. Затем маг пронзал ее язык золотой иглой, и птица начинала говорить.

306

Балак лучше других умел создавать этих магических птиц. Его имя, Балак бен Ципор, означает "Балак, который может предсказывать будущее с помощью волшебной птицы". Птица Балака раскрывала ему никому не ведомые секреты. Среди прочего она поведала Балаку, что он одержит победу над евреями, но в конце концов попадет к ним в руки.

Однажды Балак проделал все необходимые действия, чтобы птица заговорила.

Он кланялся ей, воскурял ей фимиам, но птица неожиданно улетела, что очень огорчило Балака. Чуть позже она возвратилась, но за ней появилось и яростное пламя, опалившее ей хвост. Все это предвещало, что власть Шехины в конечном итоге победит его силу нечистоты.

Тем не менее Балак решил призвать Билама, чтобы он проклял евреев, ибо думал, что еврейский народ, как и все прочие народы, подчинялся естественным силам (мазалот), и не отдавал себе отчета в том, что народ Израиля находится во власти Провидения Ашема.

Если Балак сам был колдуном, зачем ему понадобился Билам?

Дело в том, что знания одного дополняли компетентность другого. Балак был более сведущ в практических вопросах, например, мог определить, в каком месте следует стоять, чтобы проклятие было эффективным, Билам же владел "внутренними ключами", т.е. словами, которыми надлежало проклинать.

С кем же их можно было сравнить?

Один из них (Билам) был подобен хирургу, умеющему обращаться со скальпелем, но незнакомому с анатомией. Другой (Балак) был сродни анатому, который может определить, какой орган болен, но не может выполнить хирургическую операцию. Выполнить задуманное они могут, только объединившись.

Итак, Билам знал точное время для эффективного проклятия, а Балак — место, откуда его следует произнести, и он пришел к заключению: "Следует призвать Билама, вместе мы одолеем евреев".

307

Балак посылает гонцов к Биламу

Балак попросил мидианских мудрецов присоединиться к гонцам, которых он посылал к Биламу.

Мидьяниты согласились, хотя и были в состоянии войны с Моавом: двух былых врагов объединила общая ненависть к евреям.

Билам мог заупрямиться и заявить, что у него нет магических орудий, поэтому посланцы на всякий случай захватили с собой все необходимое.

Приехав к Биламу в город Петор в Арам Наараиме и войдя в его дом, они сказали ему от имени Балака: "Из Египта вышел народ, насчитывающий 600000 человек. Разве ты, Билам, не уверял нас, что заколдовал все границы Египта, чтобы евреи никогда не могли его покинуть? Однако они сделали это, и, хотя у них нет ни царя, ни земли, они убили могучих великанов Сихона и Ога.

Не говори только, что все это нас не касается! Евреи подошли к нашей границе!

Мы никогда не встречали более странного народа. Их невозможно увидеть, так как они скрыты Облаком Славы, они же нас прекрасно видят.

Я, Балак, призываю тебя помочь мне. Этот народ борется при помощи слов. Ты также владеешь этим способом борьбы. Если ты придешь и проклянешь их, мы сможем уничтожить их.

Я уверен в эффективности твоих благословений и проклятий, ибо после твоего проклятия, произнесенного в адрес города Хешбон в Моаве, Сихон смог его покорить.

Я щедро отблагодарю тебя за твои услуги".

Обычно Билам мало интересовался объектами своих проклятий и благословений. Он работал исключительно за деньги и, если соглашение сулило выгоду, мог проклясть того, кого прежде благословлял, и наоборот. Однако предложение Балака затронуло личные интересы Билама: ничего на свете не желал он так страстно, как нанести вред евреям.

Билам был внуком Лавана. Он поверил клевете сынов Лавана, говоривших: "Яаков ограбил нашего отца и лишил его всего", а потому всей душой возненавидел потомков

308

Яакова. Когда Билам был советником фараона в Египте, он посоветовал властелину египтян искупаться в крови еврейских детей. Он также настоял на том, чтобы фараон приказал бросить в Нил всех новорожденных еврейских мальчиков. Особенно враждебно Билам относился к Моше, так как понимал, что тот не уступает ему в мудрости.

И тем не менее Билам сказал посланникам: "Я не могу ответить вам сразу. Я отправлюсь в путешествие с вами только в том случае, если Б-г позволит мне сделать это. Я общаюсь с Ним с помощью магии, и Он являет Себя мне только по ночам. Располагайтесь здесь, я дам вам ответ утром".

Услышав, что Билам подчиняется воле Б-га, мидиан-ские мудрецы решили отправиться домой и простились с чародеем. Никакой надежды на успех его миссии у них не было, поскольку "евреи — дети Б-га. Никакой отец не позволит, чтобы причинили боль его детям". Однако они все же согласились переночевать в доме Билама.

Обычно Билам постигал Б-га с помощью сил колдовства. Но в этот раз Ашем впервые наделил его даром предвидения с помощью духа святости. И хотя нечестивый Билам был недостоин такого возвышения, Ашем дал ему этот дар ради блага Израиля. (Иногда Ашем являет Себя нечестивцам ради праведников. Так, ради Яакова, Он говорил с Лаваном в его пророческом сне, а ради Авраама, с царем филистимлян Авимелехом.)

Б-г спросил Билама: "Кто эти (злые) люди рядом с тобой?" Этот вопрос был своего рода испытанием для Билама, которому следовало бы ответить: "Властелин Вселенной, Ты всезнающ, Тебе не надо спрашивать, кто эти люди".

Но Билама обуяло желание проклясть евреев, поэтому он неправильно истолковал вопрос Б-га, увидев в нем указание на то, что Ему не всегда известно о происходящем на земле. "В такой момент, — подумал он, — мое проклятье и возымеет действие".

309

Последовал надменный ответ: "Балак бен Ципор, царь Моава, прислал их за мной, чтобы я проклял евреев. Теперь Ты видишь, что даже цари ищут моей помощи!"

Б-г намеренно сбил Билама с толку двусмысленным вопросом, ставшим для колдуна наказанием по принципу мида кенегед мддз за то, что он вел свое поколение неправильным путем.

Люди, о которых будет сказано ниже, были провозвестниками новых идей, но одни из них несли добро, а другие — зло:

о Ноах, кроме всего прочего, был первым из опьяневших от вина, а также первым из проклинающих других людей (это произошло, в частности, когда он проклял своего внука Кенаана).

о Авраам, кроме всего прочего, был первым человеком, у которого проявились признаки старости, о чем он просил у Б-га. Он был также первым из тех, кто начал устраивать места ночлега для путешественников.

о Билам, помимо прочего, впервые открыл притоны для азартных игр и публичные дома.

До Билама народы мира хотя бы внешне, но все же соблюдали нормы благопристойности, признавая, что безнравственность являлась одной из причин разрушившего мир потопа. Билам, сам павший до низших ступеней распутства, научил человечество потворствовать аморальности.

В ту ночь, когда мудрецы Моава расположились в доме Билама, он познакомил их со своими аморальными привычками. Именно поэтому Ашем и наказал Билама, введя его в заблуждение.

На вопрос Билама Всевышний дал ответ: "Тебе не следует идти с этими людьми!" Услышав эти слова, честолюбивый Билам подумал: "Возможно, Он не хочет, чтобы я отправлялся в дальнюю страну, не желая беспокоить меня,

310

праведника" и с надеждой спросил: "Могу ли я тогда послать евреям проклятия прямо отсюда?"

—   Нет, — отвечал Ашем. — Такого места, откуда ты мог бы проклинать их, не существует.

Билам продолжал вопрошать:

—   Если так, то позволь мне благословить евреев (а благословение, высказанное в неподходящее время, равнозначно проклятию).

—   Они не нуждаются в твоем благословении, — отвечал Ашем, — Их благословили праотцы, а Я благословляю их ежедневно через благословение коэнов.

На следующее утро Билам частично передал моавитя-нам послание Всемогущего. Не признаваясь в том, что Ашем не позволил ему уезжать, высокомерный колдун сказал: "Б-г не разрешает мне ехать с вами". Эти слова были произнесены с таким расчетом, чтобы посланцы решили, что Всевышний не позволяет ему путешествовать в их обществе, так как они ниже его по положению.

Вернувшись к царю Балаку, посланцы сказали ему: "Билам считает, что мы недостаточно знатны, чтобы приглашать его!"

Высказав догадку, что Билам отказался из-за того, что его не удовлетворила сумма оплаты, царь Балак призвал других посланников, более благородного происхождения, и, наставляя их, велел сказать Биламу: "Пожалуйста, не отказывайся! Балак предлагает тебе гораздо большую оплату, нежели прежде!"

На этот раз Билам признался гонцам: "Я не могу нарушить приказ Б-га, даже если Балак предложит мне все золото и серебро, имеющиеся в его сокровищницах". На самом деле лукавый Билам намекал именно на плату за свои "услуги" — на сокровища Балака. "Эта сумма вовсе не чрезмерна, — говорил жадный Билам. — Наоборот, я дешевый работник. Балак нанимает меня для того, чтобы я уничтожил целую нацию. Если бы не я, ему бы пришлось собирать и финансировать огромную армию, и это стоило бы ему намного больше того, что хранится в его

311

сокровищницах. Кроме того, армия может и не выиграть войну, а успех моих проклятий обеспечен.

Останьтесь здесь на ночь, — сказал Билам князьям Моава. — Посмотрим, что скажет мне Б-г на этот раз".

И хотя он ясно слышал запрет Всевышнего проклинать евреев, его охватило столь жгучее желание присоединиться к Балаку, что он предпринял еще одну попытку получить на это разрешение.

Увидев настойчивость Билама, Ашем, хотя и неохотно, но все же дал согласие, "ибо каждого человека ведут тем путем, которым желает идти".

Человек должен постоянно молить Ашема указать ему правильный путь. Он не должен полагать, что путь, избранный им самим, обязательно правилен, ибо может никогда не постигнуть истины. Еврею необходимо постоянно искать ясности по всем вопросам. Если он искренен в своем желании, он получит помощь Свыше.

И тогда Всемогущий сказал: "Знаешь ли ты, злодей, почему я не хотел, чтобы ты присоединился к Балаку? Я не хотел твоей смерти. Мне не нужна смерть даже злодея. Если же ты хочешь следовать путем гибели, следуй им".

Ашем разрешил Биламу совершить задуманное также и потому, чтобы тот впоследствии не мог заявить: "Б-г боится моих проклятий, поэтому Он не разрешает мне проклинать Свой народ".

И вот той ночью Всевышний сказал Биламу: "Если ты так настаиваешь на своем, то можешь отправиться в путь с этими людьми. Однако Я разрешаю тебе просто пойти туда и дать совет или что-то вроде этого. Проклинать же евреев ты не можешь ни при каких условиях".

Если бы Билам был честен, он объяснил бы посланникам Балака, что ему разрешено просто дать совет. Однако колдун утаил от них эту сторону вопроса.

Его удовлетворил ответ Ашема: "Б-г изменил Свое решение насчет Моего отъезда, — думал он. — Значит, Он также изменит и Свое решение касательно моих проклятий в адрес евреев".

312

Увидев, что Билам отправился исполнять свою миссию не с целью подчиниться Его воле, а с тем, чтобы проклясть евреев, Всемогущий разгневался.

Необычайные и чудесные происшествия, случившиеся во время путешествия Билама

Движимый фанатичной ненавистью к евреям, утром Билам встал раньше обычного и сам оседлал свою ослицу, хотя обычно это делал его слуга.

И сказал Ашем: "Злодей, неужели ты считаешь, что твое рьяное желание выполнить задуманное даст превосходство силам нечистоты? Ведь тебе известен другой человек, праотец евреев Авраам, который во имя святой цели совершал поступки, освященные истинной преданностью своему делу. Когда он получил приказание пожертвовать своим сыном Ицхаком, он также встал рано и сам оседлал осла, вселяя тем самым в своих потомков преданность святости, которая сильнее твоей преданности нечистоте".

Следуя за посланцами Балака, Билам отправился в путь с двумя слугами. Желая предупредить Билама, что тот приближается к своей гибели, Всемогущий сделал так, что его путешествие было сопряжено с трудностями. Он послал ангела Милосердия, чтобы тот преградил Биламу путь, но тот игнорировал один подаваемый ему Свыше знак за другим.

Всевышний провел Билама через десять испытаний, аналогичных Десяти испытаниям Авраама, и Билам не выдержал ни одного из них. Вот испытания Билама:

1.  Когда Б-г сказал Биламу: "Не иди с посланцами Балака", тому следовало беспрекословно подчиниться Его воле.

2.  Когда Ашем сказал: "Ты можешь идти при условии, что не станешь проклинать евреев", Билам так и не отрекся от своего намерения высказать проклятие.

3.  Когда ослица свернула с дороги в поле, Билам не обратил на это внимания.

313

4.   Ослица прижала его ногу к стене, но он не придал этому значения.

5.  Когда ослица легла под ним, вместо того, чтобы подумать о причинах этого, Билам ее побил.

6.  Ослица заговорила, но и это чудо не произвело на него никакого впечатления_:

7.  Его раскаяние не было искренним даже тогда, когда он узнал о присутствии ангела.

8.   Он построил алтари в местности Бамот Баал, думая, что этим подкупит Ашема.

9.   Он построил алтари во второй раз, а также принес жертву на второй горе Рош Апис га.

10.  Он принес жертву на горе Рош Апеор.

Таким образом, Билам восставал против Ашема десять раз, в то время как Авраам столько же раз выказал Ему свою верность. В качестве намека на это сравнение слова "ангел Ашема" десять раз упоминаются в стихах 22:22-35.

Ашем сделал так, что ослица Билама чувствовала присутствие ангела, и, осознав, что животное знает больше его самого, Билам должен был смириться.

Ощутив присутствие ангела с обнаженным мечом, преграждавшим дорогу, ослица свернула в поле. Несмотря на такое странное событие, Билам не обратил на него никакого внимания и ударил животное, чтобы оно опять вышло на дорогу.

Когда Билам ехал по огражденной с обеих сторон узкой тропинке виноградника, ангел вновь явил себя ослице. Испугавшись его, животное прижалось к забору, в результате чего Билам повредил ногу и стал хромать.

За что же он пострадал?

Ограждение, мимо которого ехал Билам, представляло собой каменный холм, воздвигнутый его праотцем Лаваном и Яаковом и символизирующий их клятву о том, что они никогда не причинят друг другу вреда. Но отец Билама никогда не предупреждал сына о необходимости уважать и блюсти этот завет. Тот факт, что Билам следовал именно мимо этого памятного холма, символизировал нарушение древнего соглашения, и ему напомнили об этом

314

весьма болезненным способом. Тем не менее он лишь ударил свою ослицу, чтобы дать выход раздражению, и поехал дальше.

Исчезнув, ангел явил себя в третий раз на узкой тропе, свернуть с которой было уже некуда. При виде ангела, занесшего меч над ее головой, ослица прижалась к земле и отказалась идти дальше.

Почему ангел с угрозой замахнулся мечом на Билама? Если бы ангел не обрек Билама на смерть в тот момент, выхватив свой меч, то сыны Израиля не смогли бы позднее убить его с помощью меча. Сила нечистоты Билама была столь велика, что для победы над ним евреям требовалась особая помощь Небес.

Билам хорошо знал свое животное и никогда в жизни не видел, чтобы оно вело себя так странно. Однако он, не пожелав задуматься о значении этих необычных событий, впал в еще больший гнев и ударил животное.

Что означало троекратное появление ангела? Ашем трижды намекал Биламу, что все его усилия проклясть евреев, потомков святых праотцев, ни к чему не приведут.

о Вначале ангел явился в таком месте, где было достаточно обширное пространство для спасения. Это означало, что если Билам желает проклясть потомков Авраама, у него есть два пути: он может проклинать потомков сына Авраама Ишмаэля или жены Авраама Кетуры, однако не должен проклинать потомков Ицхака.

о Во второй раз ангел явился там, где можно было спастись, свернув с дороги лишь в одну сторону. Из этого следовало, что если Билам жаждет высказать проклятия потомкам Ицхака, он может адресовать их лишь потомкам его сына Эсава (а не евреям).

о В третий раз ангел стал видимым в таком месте, где свернуть с пути Биламу было некуда. Все-

315

вышний подразумевал таким образом, что нападение на потомков Яакова будет бесполезным, ибо все они без исключения праведны.

Затем Ашем совершил чудо, замышленное Им еще во времена Шести дней Творения. Он сделал так, что ослица заговорила с Биламом человеческим языком.

Это чудо должно было внушить Биламу, что речь — дар Ашема. Если Он мог наделить даром речи бессловесное животное, то сможет и помешать Биламу вымолвить нечто неблагоприятное для евреев.

Ослица пожаловалась Биламу: "Что я такого сделала, что ты трижды избил меня?" Билам должен был быть поражен и напуган тем, что животное разговаривает, но им столь сильно завладела мысль об исполнении своего злобного замысла, что он был не в состоянии воспринимать даже и более странные события.

Услыхав ее голос, он сказал: "Ты дурачишь меня! Если бы у меня в руках был меч, я бы тотчас же тебя убил!" и стал озираться в поисках чего-либо, чем бы мог убить ослицу.

Ослица же истолковала его слова так: "Совершенно ясно, что без меча убить меня ты не сможешь, и ты все еще намереваешься стереть с лица земли целую нацию с помощью одних лишь только слов?!"

Присутствовавшие при всем этом спутники Билама, знатные моавитяне, от удивления потеряли дар речи. Они никогда не видели ничего более странного. Особенно удивительно было то, что слова ослицы были осмысленными.

"А ведь и правда, — рассмеялись они. — Взгляните на этого человека! Он заявляет, что с помощью одних лишь слов может погубить целый народ, и тут же пытается отыскать меч, чтобы убить ослицу!" Эта шутка нанесла гордыне Билама сокрушительный удар.

"Зачем ты едешь на ослице, которая тебя не слушается?" — спросили мага его спутники.

"Это не моя ослица, я ее одолжил", — отвечал Билам.

316

"Неправда, — возразило животное, — я принадлежу тебе".

"Кроме всего прочего, — продолжал Билам, — она привыкла перевозить грузы, а не людей".

"Вовсе нет, — возразила ослица, — я привыкла перевозить тебя".

"Возможно, что однажды это и было", — не поддавался Билам.

"Ты постоянно ездил на мне днем и пользовался мною для своих низких целей даже по ночам, — поправила его ослица. — Разве хоть когда-нибудь я вела себя так, как сейчас?"

"Нет, такого, действительно, не было", — вынужден был признать смущенный Билам.

Всегда, когда мудрецы доходили до стиха, повествующего о том, как Билам умолк, услышав упреки ослицы, они начинали рыдать, говоря:

"Горе нам в День Суда, горе нам в День Упрека!

Если Билам, умнейший из всех неевреев, не смог опровергнуть упреков ослицы и смутился, то как же будет стыдно в великий День Суда нам, когда Сам Всемогущий напомнит нам о всех наших неудачах!"

В день Суда каждый будет судим сообразно своим личным качествам и искушениям. Один и тот же поступок могут совершить несколько человек, но судить их будут по-разному — в соответствии с обстоятельствами. Таким образом, Билам был вынужден замолчать из-за того, что его поступки были недостойны того высочайшего уровня, который соответствовал бы мудрецу его ранга.

Наши мудрецы изучали каждую строку Торы, чтобы применять ее уроки в своей жизни. Отрывок, повествующий о смущении Билама, позволил им постичь следующую истину: чем больше способности человека, тем выше и его ответственность в их использовании во имя Служения Ашему.

317

Когда разговор между Биламом и ослицей завершился, ангел тотчас же ее убил. Тому были две причины. Одной из них было то, что неевреи не должны поклоняться "разговаривающему животному", другой же — то, что в Своем милосердии, проявляющемся даже по отношению к порочным людям, Всевышний, не желая допустить, чтобы люди говорили об ослице: "Это животное заставило Би-лама устыдиться!" — уберег его от позора.

Только после этого Ашем сделал так, что Билам прозрел и внезапно увидел перед собой ангела с мечом.

Билам осознал, что ему угрожала смерть, ангел же обратился к нему со словами укора: "Зачем ты трижды избил свою ослицу? Если бы она не уходила в сторону от дороги, я бы убил тебя.

Однако я послан сюда не за тем, чтобы защищать твою ослицу. Я пришел, чтобы предостеречь тебя от воплощения твоих злобных замыслов. Ты собираешься уничтожить народ, любимый Всемогущим столь сильно, что Он приказал всем принадлежащим этому народу мужчинам трижды в год навещать Его в Храме (по праздникам)".

Опасаясь за свою жизнь, Билам присмирел и притворился, что раскаялся.

"Я согрешил, — поспешил признаться он, надеясь, что ангел сохранит ему жизнь. — Я должен был понять благодаря всем этим необычным событиям, что Б-г желает помешать мне следовать моим путем. Если ты не одобряешь мое путешествие, я тотчас же вернусь".

Слова "если ты не одобряешь", адресованные ангелу, были дерзкими. Они подразумевали следующее: "Б-г позволил мне отправиться в путь, теперь же Он посылает мне ангела, чтобы отменить сказанное Им. Если Он желает, чтобы я вернулся, Ему Самому следовало бы сказать мне об этом. Непоследовательным Б-г бывал и прежде. Так, вначале Он приказал Аврааму принести сына в жертву, а затем велел ангелу отменить Свое Слово".

Неискреннее раскаяние Билама, его бесстыдство показали, что он непоколебим в своем решении навредить ев-

318

реям. Увидев, что Билам твердо встал на путь своего падения, Всемогущий ему более не препятствовал.

"Тогда иди, — сказал ангел, — но знай, что ты сможешь говорить лишь то, что я вложу в твои уста".

Довольный собой, Билам продолжал свой путь, надеясь убедить Всемогущего позволить ему проклясть евреев.

Балак принимает Билама, который приказывает ему возвести алтари

Когда посланцы подъехали к границам Моава, они известили царя, и тот выехал, чтобы приветствовать мага и оказать ему царские почести.

"Почему же ты не принял мое предложение сразу? — упрекал Билама Балак. — Неужели ты думал, что я не смогу воздать тебе должные почести?" (Невольно с его губ сорвались слова, содержащие искру пророчества. На самом деле он так и не смог оказать Биламу почести за эту миссию.)

Билам объяснил царю, что не дал своего согласия немедленно, ибо Сам Всевышний запретил ему ехать. "Вот и теперь у меня есть право произносить только те слова, которые Он Сам вложит в мои уста".

Тем не менее и тот, и другой были уверены, что Билам сможет ослабить могущество сынов Израиля с помощью сил нечистоты, а также сумеет навредить им, наведя на них порчу своим дурным глазом.

По дороге вдоль реки Арнон, протекающей по направлению к пригородам столицы, царь показал Биламу видневшуюся вдали полоску земли, которую евреи завоевали у Сихона и Ога и которая изначально принадлежала его стране.

Въехав в столицу, Билам заметил, что она очень плотно заселена и что в ней царит суета. Перед приездом Билама Балак приказал, чтобы все рынки и крупные лавки были перенесены из окрестностей Моава в центр столицы. Он надеялся, что гудящий от бурной жизни город вызовет у Билама симпатию, и, проникшись сочувствием к невин-

319

ным мужчинам, женщинам и детям, охваченным страхом, * он сделает все, зависящее от него, дабы нанести ущерб

Израилю.

Биламу и посланцам Моава отвели место для отдыха. Царь Балак прислал им угощение со своей кухни, однако, несмотря на все его обещания, еда была весьма скудной. В тот день для своей собственной роскошной трапезы Балак забил много скота, но, будучи очень скупым, послал Биламу и его спутникам лишь одного бычка и одну овцу, которые были весьма малы и худосочны. Рассвирепев, Билам поклялся: "Я научу его быть более щедрым. Завтра я прикажу ему построить семь алтарей и на каждом из них принести в жертву животных".

На следующее утро Балак и Билам встретились, чтобы приступить к необходимым приготовлениям для проклятия

евреев.

Балак лучше знал, где следует произнести проклятие. Он поднялся с Биламом на гору, с которой тот мог видеть колено Дана, изгнанное из-под сени Облаков Славы в наказание за поклонение идолам.

Колено Дана имело склонность к идолопоклонству еще со времени Исхода. Во времена Судей люди этого колена воздвигли на своей территории изваяния, изображающие идолов.

Увидев колено, повинное в грехе, Билам возрадовался, ибо верил, что на это колено его проклятие несомненно воздействует. Колдун дал Балаку указание соорудить на этом месте семь алтарей, на каждом из которых в жертву Б-гу будут принесены бык и баран,

Билам надеялся, что благодаря жертвам он сможет снискать себе расположение Всевышнего. "Я соорудил семь алтарей, подобно семи алтарям, воздвигнутым великими праведниками: Адамом (который приносил жертвы в Гая Эдене), Эвелем, Ноахом, Авраамом, Ицхаком, Яаковом и Моше. Их жертвы, которые Б-г принял, были принесены отдельными людьми, принадлежащими только одному еврейскому народу. Мои же семь алтарей символизируют семьдесят наций мира, которые представляю я. Если Б-г

320

примет эти жертвы, тем самым Ему будет оказана честь всеми нациями".

Хотя Билам и Балак приносили свои жертвы отнюдь не с чистыми, а скорее, с тайными греховными намерениями, тем не менее Ашем все же наградил их: впоследствии Балак стал предком Рут, обращенной моавитянки и прародительницы царской династии Давида.

Из этого следует, что еврей должен совершать праведные поступки, изучать Тору и исполнять мицвот, даже если его побуждения и не всегда чисты. В конечном итоге он будет делать это "во Имя Небес".

Дня еврея изучение Торы и исполнение мицвот является непреложным правилом, и, хотя порой ему недостает внутренней преданности Ашему, само исполнение Торы и мицвот в жизни оказывает на него свое благотворное влияние.

Однако, как объяснил рабби Симха Зиссель из Кельма, правило, согласно которому такой человек в конечном итоге станет соблюдать заповеди "во Имя Небес", справедливо в том случае, если он искренне желает исполнить Тору, имея надлежащие помыслы, хотя в настоящее время на них и не способен.

Билам приказал Балаку: "Оставайся у места жертвоприношений, пока я поднимусь на вершину горы. Мне необходимо побыть одному и подумать, чтобы Б-г мог заговорить со мной. Прежде Он никогда не общался со мной днем. Захочет ли Он это сделать сейчас?"

Билам в одиночестве поднялся на вершину горы, с трудом волоча хромую ногу. Рана его была все еще болезненной, но он не желал откладывать свою миссию и тратить время на лечение, ибо ему не терпелось как можно скорее высказать проклятие в адрес евреев.

Хотя Билам и не заслуживал этого, Всевышний явил Себя ему ради еврейского народа.

321